Театр одного демона [= Пьеса должна продолжаться ] - Роберт Шекли

– Дамы и господа, по не зависящим от насобстоятельствам доиграть пьесу мы не сможем. И тем не менее, разрешите мнепоблагодарить вас за участие в пьесе. Все вы справились со своими ролями какнельзя лучше, и подсвечники пришлись как нельзя более кстати.

– В чем дело, синьор Антонио? – спросил сэрОливер, внимательно слушавший речь демона. – В конце концов, исполнятсянаши желания или нет? Я подготовил торжественную речь, и мне не терпитсяпроизнести ее в последнем акте. Не пора ли начинать?

Вслед за сэром Оливером и остальные актеры начали подаватьголоса со своих мест. Аззи жестом остановил их:

– Я не знаю, как вам это объяснить, но на высочайшемуровне мне был дан категорический приказ немедленно прекратить постановкупьесы. Торжественное шествие с золотыми подсвечниками отменяется.

– Мы сделали что-нибудь не так? – встрепенуласьмать Иоанна.

– Похоже, что в нашей пьесе был нарушен один из этихглупых древних законов…

Мать Иоанна удивленно подняла брови:

– Но ведь древние законы, похоже, для того исуществуют, чтобы их нарушать. Люди каждый день нарушают тысячи разных законов– и Вселенная от этого не переворачивается.

– Обычно – нет, – согласился Аззи. – Но наэтот раз, кажется, она готова перевернуться. Мне сказали, что в этом виноватымои волшебные кони. Я ввел в пьесу слишком много волшебных коней.

– Подумаешь, волшебные кони! – сказал сэрОливер. – Волшебные кони – это пустяки, дело житейское. Стоило подниматьиз-за них такой шум! Нам нужно только продолжать пьесу, и дело уладится самособой.

– Я бы рад ее продолжить, – вздохнул печальнодемон, – да не могу. Сейчас каждый из вас вручит Аретино свой золотойподсвечник.

Аретино молча обошел актеров; участники действа нехотярасставались со своими драгоценными талисманами.

– А теперь нам пора убираться отсюда, да поскорее.Венеция обречена. Оставаться здесь дольше нельзя – это опасно.

– Так скоро? – разочарованно протянула матьИоанна. – Я даже не успела навестить могилы величайших святых, поклонитьсясвятым мощам.

– Если вы не хотите, чтобы среди могил величайшихсвятых появилась еще одна – ваша, то советую вам прислушаться к моимсоветам, – сказал Аззи. – Все следуйте за Аретино. Он выведет вас изгорода. Вы слышите меня, Аретино? Этих людей во что бы то ни стало нужновывезти с Венецианских островов.

– Легко сказать! – проворчал Аретино. – Могуобещать вам только одно: сделаю все, что в моих силах.

Поэт сложил золотые подсвечники в углу у алтаря.

– Что прикажете с ними делать дальше? – спросил ону Аззи.

Аззи уже собирался ответить, но тут кто-то робко потянул егоза рукав. Обернувшись, Аззи увидел Квентина. Рядом с ним стояла Киска.

– Пожалуйста, сударь, – произнес Квентин умоляющимтоном. – Я ведь очень хорошо выучил свою речь, с которой я долженвыступить в последнем акте. Мы с Киской вместе ее придумали. Она оченькрасивая. В стихах…

– Молодцы, – рассеянно пробормотал Аззи.

– Неужели я напрасно ее разучивал? – не унималсяКвентин.

– Ну, расскажешь мне по дороге. Нам нужно выбиратьсяотсюда. Я доставлю вас в безопасное место…

– Но ведь это совсем не одно и то же! – возразилКвентин. – Ведь мы готовили речь для торжественного выхода…

Аззи поморщился:

– Не будет никакого торжественного выхода.

У Квентина на глазах показались слезы.

– Кто-то из нас плохо себя вел? – спросил он.

– Нет, вы все вели себя хорошо.

– Значит, пьеса плохая?

– Нет! – вскричал Аззи. – Пьеса отличная! Ивы блестяще справились со своими ролями – вели себя совершенно естественно, каки положено настоящим актерам.

– Но если пьеса отличная, – сказал Квентин, –и мы играли ее хорошо, то почему же все-таки нам нельзя ее доиграть?

На этот вопрос Аззи было нелегко ответить. В самом деле,почему? Аззи понимал чувства мальчика – он вдруг вспомнил себя молоденькимдемоном, гордым и честолюбивым, не признающим над собой никакой власти. С техпор, конечно, многое изменилось. Он уж не тот, что прежде. Теперь Ананкевздумалось приказать ему отменить пьесу – и он безропотно повиновался. Конечно,Ананке имеет огромный вес, и в данном случае она выступала, скорее, не какперсона, а как могучая, всеподчиняющая сила. Это ее железная воля смутноугадывалась за всеми событиями в мире. Она незримо, но самовластно управлялаВселенной. И вот теперь она впервые открыто вмешалась в происходящие события. Икто же в результате пострадал больше всех? Аззи Эльбуб.

– Это не так просто, мой мальчик, – сказал АззиКвентину. – Ведь, доигрывая пьесу, все мы можем погибнуть.

– Что ж, умирать когда-нибудь все равнопридется, – философски заметил Квентин.

Аззи посмотрел на этого мальчика, готового пожертвоватьжизнью ради его пьесы, и ему стало стыдно. Неужели же он, демон достаточновысокого ранга, струсит и отменит пьесу, если даже простой смертный, еще совсемребенок, проявляет такую смелость и силу духа?

Аззи поднял голову и расправил крылья. В глазах его зажегсядьявольский огонек.

– Хорошо, мой мальчик, – сказал Аззи. – Тыменя переубедил. Эй, вы, все! Ну-ка, разбирайте свои подсвечники! По местам,мои актеры!

– Вы все-таки решились продолжать спектакль! –обрадовался Аретино. – Благодарю вас, сударь, от всей души! Как бы я смогзакончить свою пьесу, не посмотрев на живую игру актеров?

– Да, теперь вы сможете закончить свою пьесу,Аретино, – тихо сказал Аззи. – Кстати, вы позаботились о музыке дляспектакля?

Музыканты заиграли веселую мелодию. С самого начала онисидели на своих местах. Аретино заплатил им втрое больше обычного за все время,пока они вместе с актерами ждали Аззи. Однако даже обычной платы хватило бы слихвой: кто еще будет пригашать музыкантов в затопленном водой городе, гдегуляет смерть?

Под нежные звуки скрипок Аззи дал знак актерам.Представление началось.